Тень СБУ и сделки со следствием. Что не так с «делом Гандзюк»

Год назад СБУ назвала главу Херсонского областного совета Владислава Мангера подозреваемым в сговоре и организации убийства советника городского главы Херсона Екатерины Гандзюк. Однако судебная волокита кажется бесконечной, Мангер – под стражей, а у следствия, по сути, нет даже мотива.

На прошедшей неделе закончилось рассмотрение всех документов, которые были поданы прокурором в качестве доказательной базы вины Мангера (впереди — только материалы защиты, допросы свидетелей). 51 том следственных материалов, как оказалось, фактами не блещет… Огромная его часть посвящена странице в Facebookпогибшей, а также информации о том, как представители облсовета, среди которых и Мангер, спасают лес– тот самый, с пожаров в котором, собственно, все и началось. Согласно имеющимся данным, сама Екатерина еще при жизни в общении со следователем сообщила, что с Мангером у неё был мировоззренческий конфликт: «мы по-разному смотрели на жизнь». Также, по некоторым данным, за день до смерти она якобы отправила одному из своих друзей сообщение: напал не Мангер. Правда, отец погибшей считает иначе…И все же, о доказательствах вины Мангера в материалах – очень и очень скромно, несмотря на богатую «конспирологию» по данной теме, цветущую в просторах Интернета. Подтверждения общения и конфликтов с Гандзюк в материалах отсутствуют. Фактически, даже мотива нет. Зато есть немного расплывчатые показания двух лесорубов – Браги и Пилипенко, которые якобы из-за двери услышали разговор двух неизвестных, что «Николаевич (то бишь Мангер, как они предположили) недоволен медленным выполнением заказа». Однако куда более любопытными оказались показания двух других свидетелей и по совместительству подозреваемых: бывшего помощника депутата и вероятного посредника между исполнителем и заказчиком Игоря Павловского, а также свидетеля, члена херсонской организованной преступной группы, Павла Пилипенко. К слову, последний получил условный приговор сроком на 5 лет, пойдя на сделку со следствием.

Что касается Павловского – оказалось, пребывание в СИЗО освежает память: лишь спустя год заключения он внезапно вспомнил, что может «поспособствовать продвижению дела». Тогда, в суде под присягой Павловский заявляет, что к нему после преступления заходил Левин (он же Алексей Москаленко — еще один подозреваемый) и сказал: «это мы с Николаевичем заказали Екатерину Гандзюк». И мол, Левин финансировал адвокатов и жену Сергея Торбина (организатор нападения), чтобы те молчали. А позже, после суда, Павловский также заявил о давлении на него со стороны СБУ: «Мне перед этим позвонили и сказали: если не буду говорить то, что надо, и свидетельствовать против тех, кого надо, буду сидеть». Любопытно, ранее журналисты обличали Павловского именно в связях с СБУ. По имеющейся информации, среди телефонных контактов Павловского в период нападения на Гандзюк было немало правоохранителей, в частности представителей прокуратуры и СБУ. А в день нападения был зафиксирован звонок главе Чаплинского межрайотдела СБУ Антону Запорожцу, который был соседом Катерины по дому.

Однако вернёмся к Мангеру. Рассказанного свидетелями, как и изложенного в 51 томах дела, похоже, оказалось не достаточно для ареста по «делу Гандзюк», потому Мангера «взяли» на совсем других основаниях: неявка в суд и угрозы в адрес тех самых Павловского и Пилипенко. Собственно, об угрозах стало известно, согласно имеющейся информации, во время допроса Павловского – тогда он заявил, что обращался к следователю СБУ Саенко касательно давления на него со стороны Мангера. Однако сам Саенко эту информацию опроверг. Аналогичная ситуация и с Пилипенко, который заявил, что к нему в камеру СИЗО зашёл человек и «тонко намекнул» на, скажем так, сдержанность в общении при даче показаний (ну и для убедительности подкрепил слова рукоприкладством в легкой форме, конечно). Однако и эту информацию в СИЗО опровергли: подобного в здешних стенах случиться не могло. Что касается неявки в суд — на проверку оказалось, что официально Мангера на заседание никто не вызывал: ни повесток, ни звонков — никаких документов.

В общем, хороший пример «стандартной практики» украинского правосудия. Складывается ощущение, что Мангера попросту назначили виновным и потому следствие просто придумывает уловки, чтобы удерживать его в СИЗО. Зачем? Вероятно, все дело в настоящих заказчиках, которые умело скрываются. Ведь кто будет их искать, когда обвиняемый определен. Однако, как оно на самом деле – следствие покажет!