Советский «Титаник» или Последний рейс «Адмирала Нахимова»

Леонид Тоюнда еще долго боялся моря. Фото: za.in.ua 

Впервые дни сентября телефон 71-летнего Леонида Тоюнды из Ровенской области не умолкает. Звонят друзья, бывшие коллеги, знакомые — поздравляют его со вторым днем рождения. Леонид один из тех, кто 31 августа оказался участником крупнейшей морской катастрофы, унесшей жизни 423 человек, — столкновения парохода «Адмирал Нахимов» с сухогрузом «Петр Васев». 

Не поверил плохому предчувствию

В последние летние дни 1986 года Леонид Тоюнда уехал в Одессу по премиальной путевке. Однако уже 4 сентября 38-летний брюнет вернулся домой с сединой на висках. А спустя пару недель он побелел полностью.

— После купания в луже солярки и мазута, которые вытекли из развороченных котельного и машинного отделений парохода, волосы на моей голове застыли коржом, — вспоминает Леонид Тоюнда. — Пришлось состричь. Новые выросли уже седыми. С тех пор я белый как лунь.    

В середине 80-х Леонид руководил районным отделением банка в Дубровице Ровенской области. От Советского фонда мира он и еще 28 человек со всей области получили путевки в морской круиз на «Адмирале Нахимове». Каждая стоила 69 рублей — больше трети зарплаты начальника банка. Многим советским людям такое путешествие по Черному морю было не по карману — попасть на его борт мечтали тысячи. Но не Леонид — его терзало нехорошее предчувствие.  

— Собирался и думал: чего мне туда ехать? Но друзья меня все-таки уговорили: «Да что ты, поедешь, посмотришь — города-курорты, Черное море», — рассказывает «КП» в Украине» Леонид Тоюнда. — Круиз был рассчитан на семь дней. Помню, когда плыли мимо мыса возле Севастополя, думал: «Берег недалеко, километра два. Если что — доплыву». 

Спаслись те, кто остался на танцах

Настал День шахтера. По такому случаю большая компания работников шахт из Донецкой области упросила экипаж в тот вечер отложить отбой. 

— Обычно спать уходили в 22.00, но тут танцы продолжили, — вспоминает наш собеседник. — Помню, сидел на стульях, было 23.15, как вдруг почувствовал удар и боковым зрением заметил удаляющиеся огни. Еще подумал: а чего это мы к Новороссийску вернулись? Корабль начало разворачивать вправо… И тут все — танцующие пассажиры, оркестр, барабаны — посыпались за борт. 

Причина крушения стала известной позже. Балкер «Петр Васев», груженный тысячами тонн зерна, вместо того чтобы пропустить пассажирский пароход, пробил бульбом (каплевидная часть корпуса судна на носу. — Авт.) обшивку «Адмирала Нахимова» и пропорол в котельном и машинном отделениях дыру площадью в хорошую квартиру 90 кв. м. 

Затонул за семь минут

Шансов спастись с корабля, который потом назвали советским «Титаником», у тех, кто остался в каютах, не было. В отличие от трансатлантического лайнера «Адмирал Нахимов» затонул всего за семь минут. Корабль сразу после столкновения стал крениться на правый борт, лег на него — и через пару минут исчез под волнами, похоронив сотни спящих людей. Выжили, по словам Леонида Тоюнды, те, кто задержался на верхней палубе, кто решил ночью искупаться в двух бассейнах, расположенных на корме и носу. 

— Если бы мы остались в каюте, я бы с вами не разговаривал. Узкая каюта, узкие коридоры, — поясняет Леонид Тоюнда. — А тогда мы только пришли с ужина и решили: «Ну что, на танцы?» Я жил в каюте с тремя женщинами-сотрудницами. Одна из них поехала с мужем. Муж выжил, а она нет. 

Каюта находилась на самом последнем уровне — ниже располагались только каюты персонала, за иллюминаторами уже плескалась вода. На тот момент корабль был «старичком» — 61 год, половину из этих лет он ходил в круизы. Но и тогда казался роскошным — бархатная темно-вишневая обивка, позолоченные перила, роскошный ресторан, бар, бассейны, даже стоматологический кабинет.

Подумал: «Это конец»

В воде, среди смытых волной с верхней палубы гуляк, царил хаос. 

— Вынырнул, а меня кто-то за шею схватил сзади, пришлось вновь уйти под воду. Так несколько раз — чуть не утопили, — говорит Леонид Тоюнда. — Когда «Адмирал Нахимов» ушел под воду, море как будто выдохнуло — помню тот звук, похожий на вздох.

Леонид рассказывает — первая мысль была: «Это конец». Но он был парнем закаленным.

— Когда перед глазами возникли лица детей, друзей, такая спортивная злость взяла — неужто сдамся? Нет, выгребу! И поплыл, — говорит Леонид. — Я мог и час, и два грести, если бы видел берег. Боксом тогда занимался, штангой, отлично держался на воде.

Он вспоминает: море тогда напоминало картину, «когда вьюнов наловишь, солью пересыплешь — они все друг по другу ползают, извиваются». В воду посыпалось человек триста. Наконец Леонид доплыл до перевернутой шлюпки, слетевшей с корабля.

— Помню, одна женщина стенала: «Помогите, у меня больное сердце». Я ей: «Все сейчас будет нормально», — рассказывает выживший в морской катастрофе. — Через два часа подошло спасательное судно, но как только ее подняли на борт, она умерла.

В Новороссийске выживших поселили в оте­ле. Места всем не хватило, Леониду пришлось спать в коридоре. Усталость навалилась такая, что сразу после осмотра врача и укола он уснул мертвым сном, вызвав даже у врачей уверенность в том, что «все, умер».  

В море заходил только спиной

Когда в обед 4 сентября 1986 года Тоюнда переступал порог своей квартиры, там на поминки по Леониду собрались его друзья. Все посчитали мужчину погибшим.

— Моя телеграмма, что еду домой, пришла с опозданием. Так поминки превратились в празднование, — отмечает Леонид. — В Дубровице с каждым должен был рюмку выпить — меня встречали несколько десятков человек, ведь в районе меня знал каждый. 

Из группы 29 человек, которые поехали в подарочный круиз из Ровенской области, выжили 18 человек. Каждый год в эти дни они обязательно вспоминают друг о друге, созваниваются. 

— После этого я в море заходил только спиной — ложился на воду, плавал, выходил также лицом к пляжу. Страшно было, — говорит Леонид. — До сих пор, если много вспоминаю о той катастрофе, могут начать кошмары сниться. А раньше — как пить дать: ляжешь спать — и «уже на корабле».  В первое время после возвращения ходил в лес по грибы, это помогало мне забыться. 

Каждый год на место катастрофы в Цемесской бухте приплывает катер с родственниками погибших — около полукилометра здесь официально считается местом гибели почти полутысячи пассажиров. 31 августа над местом, где на глубине 47 метров до сих пор лежит советский «Титаник» с останками погибших, в память о них по воде плывут венки и цветы. 

В ТЕМУ

Сроки получили оба капитана

Катастрофа произошла на выходе из Цемесской бухты, что под Новороссийском. Самый крупный пароход на Черном море «Адмирал Нахимов» (длина 174,3 м, ширина 21,02 м) получил мощнейший удар в правый борт от следовавшего в Новороссийск балкера «Петр Васев» (длина 184 м, ширина 28 м).

Виновных нашли быстро. Тогда особенно не церемонились и взяли под стражу двух капитанов: «Адмирала  Нахимова» — Вадима Маркова и «Петра Васева» — Виктора Ткаченко. 

Суд был публичным и уже в марте 1987 года вынес приговор: оба виновны в равной степени и заслуживают максимального наказания — 15 лет заключения. 

На этом чистки не закончились. Вскоре после катастрофы был отправлен в отставку министр морского флота СССР, уволен начальник Черноморского морского пароходства, исключены из партии, уволены или получили взыскания другие видные чиновники пароходства и партийные руководители Одессы и области.